Борьба за власть среди близки - Женский блог.

Основное отличие приказа от просьбы или мудрого «поручения» заключается в том, что приказ должен выполняться беспрекословно, а просьба подразумевает, что ее исполнитель имеет свободу воли. Иными словами, чтобы просьба была исполнена без давления и сопротивления, необходимо мотивировать исполнителя четкой аргументацией, чтобы тот понимал, зачем ему эту делать.Не вызывает ли у вас заголовок статьи ощущение противоречивости? Может быть, борьба за власть среди близких – это оксюморон? То есть, это все равно, что сказать: горячее мороженое, или живой труп? Точно также и борьба за власть с родными, друзьями и близкими – это такая «уродливая красота». Это гармония, дополненная диссонансом – той самой ложкой дегтя болезненного самолюбия, которая создает разлад в отношениях. Просьбы и приказы Борьба за власть в формальной обстановке Борьба за власть в неформальной обстановке Просьбы в приказном порядке делают из человека строевого солдата, который должен подчиняться беспрекословно. Когда мы на психологическом уровне отождествляемся с происходящим, приказы унижают наше достоинство и ограничивают психологическую свободу. Раздающий приказы сам несвободен, и помыкая другими, пытается обрести эгоистический суррогат свободы. Борьба за власть в формальной обстановке Чем отличается приказ от просьбы? Где-то на государственном уровне приказ равносилен закону, нарушая который мы идем против системы. В неформальной обстановке просьба – это, как правило, вежливое обращение учитывающее личные обстоятельства исполнителя, который эту просьбу волен осуществить, или же отклонить. Исполнять приказания где-нибудь в армии психологически проще, потому что там приказания в порядке вещей по уставу. У солдата нет «личности», которая может сомневаться в приказах. Солдату говорят идти – и он идет, ему говорят стрелять – и он стреляет. Солдат не должен думать, за него подумала власть. Солдат должен «исполнять». Конечно, это упрощенная модель поведения. Когда старший по званию отдает приказы, он делает свою работу, и рассуждения об униженном достоинстве и задетом самолюбии тут просто неуместны. В какой-то степени то же самое касается приказов и поручений от начальства на работе. Но здесь психологический фон уже приобретает значение, потому что офисный «солдат» имеет свою «офисную» личность – он может и даже должен думать. Более того, офисный служащий может иметь с начальством какие-то отношения, вместе обсуждать приказы и даже сомневаться в них. Если начальник не самодур, он трезво оценит, чего именно добивается подчиненный: самоутверждения самолюбия, или же более эффективного рабочего процесса. Конечно, жизнь штука непростая, иногда все может быть перемешано. По этой причине сложно работать с родственниками и друзьями. Когда близкие привыкли к неформальным отношениям «на равных», а потом один становится начальником, а другой подчиненным, в силу вступает «маятник» унижения и гордыни. Начальник не понимает, почему его друг-подчиненный капризничает, а подчиненный не понимает, почему его друг-начальник стал такой наглой сволочью. Легче всего исполнять приказы и поручения, когда в них отсутствуют любые внешние проявления личностной заинтересованности. Поэтому хорош тот начальник, который не использует власть как повод для бахвальства. Чем проще и формальней отношение к власти у начальника, тем легче следовать его поручениям. Борьба за власть в неформальной обстановке Тот же механизм действует в быту, во время общения с близкими. Почти каждый встречал своеобразный «феномен», когда ребенок сопротивляется указаниям родителей «из вредности», просто потому, что его попросили об этом. Кажется, если бы родители молчали, ребенок сам сделал бы все, что требуется. А стоит попросить, так он начинает вредничать, и даже делать все «наоборот», чтобы утвердиться в собственном положении. Эта ситуация – все та же проблема, которая упирается в приказной тон – «обязаловку», сковывающую на психическом уровне. Чтобы вероятность исполнения просьбы стала выше, а ее исполнитель не ощущал себя жертвой, просьбу следует подкреплять объяснением причины, по которой она озвучивается. Здесь могут быть оговорки. Скажем «просьба»: «не сделаешь, получишь в лоб» может быть искренней, и как будто подкрепляется мотивирующим объяснением, но в то же время она является насильственной, и психологически сковывает человека. Основное отличие приказа от просьбы или мудрого «поручения» заключается в том, что приказ должен выполняться беспрекословно, а просьба подразумевает, что ее исполнитель имеет свободу воли. Иными словами, чтобы просьба была исполнена без давления и сопротивления, необходимо мотивировать исполнителя четкой аргументацией, чтобы тот понимал, зачем ему эту делать. Предположим, муж упрекает жену за то, что после нее в ванной «коврик становится мокрым». Можно объяснить, что коврик начинает плесневеть и портиться, а прикосновение к нему босыми ногами и тем более в носках вызывает физический дискомфорт. При этом стоит понимать, что вы имеете дело не с роботом. Любой нормальный человек имеет привычки и свои ограничения в памяти, поэтому, если вас не услышали с первого раза, свою просьбу можно повторить. Далее ситуация может развиваться по разному. Далеко не каждому хватит терпения повторять свою просьбу снова и снова. Но если дело действительно в забывчивости, очередной повтор может повлиять – в конце концов, если жена не социопат, ей станет стыдно, и просьба будет исполнена. В противном случае, стоит понимать, что просьба – это действительно всего лишь просьба, и человек имеет полное право на нее забить. Другой пример. Предположим, жена раздраженно попрекает мужа за то, что он с утра «копошится», и каждый раз опаздывает на работу. У мужа может быть сходная установка, что опаздывать – вроде как «неправильно», но на подсознательном уровне упреки жены вызывают в нем еще больший протест, и он начинает опаздывать еще сильней. В какой-то момент они ссорятся, и, наконец, выходят на «диалог», в котором жена типа «объясняет» мужу, что не уважает его за халатное отношение к работе. Муж в итоге раздражается на жену еще больше, даже не понимая толком причины своей реакции. А причина между тем есть всегда. Казалось бы, ведь жена пояснила свое поведение: вроде как, она хочет, чтобы муж не опаздывал, потому что она «не уважает его за халатность». Но на деле это — никакое не объяснение. Жена просто отказалась брать на себя ответственность за свои переживания, и вместо объяснений отвесила эмоциональный упрек: «я тебя не уважаю». Честней было бы сказать: «я не хочу, чтобы ты опаздывал, потому что боюсь, что тебя уволят и наша семья останется без денег». Ведь так гораздо понятней? Понять манипулятивную наглость сложно, потому что истинный подтекст скрыт. А вот искренний страх понять легко! Если вы общаетесь с ребенком, ему также, необходимо пояснять, что будет, если сунуть пальцы в розетку, обжечься огнем, съесть слишком много сладкого и т.п. Возможно, ребенку необходимо один раз ослушаться и получить безобидный «ожег», чтобы понять, что ваши просьбы имеют свои весомые основания. Конечно, можно выдрессировать ребенка слушаться, как собаку, но это – путь насилия. И если ребенок не понимает вербального насилия, тогда родитель, следуя такому пути, прибегает к физическому, и может ударить маленького человека, «чтобы тот слушался». К чему приводит такая внутрисемейная дедовщина? Если ребенка таки научили подчиняться, чаще всего это значит, что ему просто покалечили психику. И тогда подавленное чувство собственного достоинства уже у взрослого человека может в невинной ситуации резко выстреливать самым неадекватным образом. Например, на обычное поручение начальника такой человек может внезапно отреагировать грубым раздражением, дескать: «в гробу я видал твои поручения, начальник!» Иногда из таких детей вырастают «махровые» чиновники и начальники-тираны, которым плевать на мнение подчиненных. Любое неповиновение для них равносильно угрозе вернуться к страшному детству, когда их самолюбие давили кирзовыми сапогами. В этом отношении полностью здоровых людей в нашем обществе практически нет. Все это не столько наша вина, сколько наша «беда», с которой каждый находит свой индивидуальный компромисс. Родители нас так воспитали, потому что сами были воспитаны также. Но мы в силах понять эти психические механизмы и гармонизировать их взаимодействие, оборвав порочную болезнь, передающуюся из поколения в поколение. С друзьями и близкими не нужно соревноваться, «кто круче», иначе это превращается в болезненную борьбу за власть, которая на корню рушит даже самые светлые отношения. Полезно уметь сотрудничать, внимательно слушать друг друга и терпеливо объяснять собственное мнение. То же самое на работе. Начальник имеет право издавать указы, но подчиненный всегда бессознательно ощущает, когда начальник-самодур тешит самолюбие, проявляя в приказах и поручениях свою жажду власти. Психологически свободный человек никогда не станет возвышаться над другими. Властолюбец, как в сказке о рыбке и рыбке, всегда остается в дураках. Если это не проявляется на работе, проявляется в личной жизни. Даже при логическом понимании этих механизмов поведения может «включиться» психическое противоядие на подсознательном уровне. Вы можете почувствовать радость, или ощущение облегчения, словно от вашего тела отвалился бесполезный кусок «кармы». В каком-то смысле именно это и происходит. Но обычно понять один раз мало. Такие вещи прорабатываются на опыте в течение многих лет общения с живыми людьми. Сознательность делает эту «работу» более эффективной. Игорь Саторин